Они могли быть большими или маленькими, но случались всегда, наверное и после моего отъезда. Да, точно, я видел их на видеокаптурах 90-х и 2000-х годов
Круги.
Стоило кому-нибудь положить руку на плечо другого, как все, кто находился в зоне видимости, подходили, подбегали, дополняли собой этот круг и в нём было неизъяснимо хорошо, спокойно и светло.
Только те, кто в это время выполнял работу, от которой нельзя оторваться, оставался вне круга. Увидев это, круг подходил к нему, не размыкаясь, и располагался так, чтобы этот человек оказывался или внутри круга, или в его дуге
Тропяные Круги остались для меня загадкой. Никто не говорил «встанем в круг», никто не говорил о кругах вообще где-нибудь, но они возникали обязательно и всегда.
Передать то, что испытываешь в круге — сложно. Это и чувство общности, и чувство полной защищённости, и ещё что-то неизъяснимое, но очень нужное и очень светлое. Часто хотелось смотреть в небо, казалось, что оно как-то причастно к возникновению Кругов
Я, пожалуй, сказал бы, что Тропу просто тянуло быть в Круге. И когда хорошо, и когда проблемы, и когда очень плохо. Наверное Круг — естественное состояние (построение) Тропы. Возможно, тут Юра что-то разъяснил бы, но мы его не слышим.
Для меня было очень важно, например, что в Круге всегда можно смотреть друг другу в глаза.
Думаю, тут никакой мистики нет, это какой-то закон Природы. Думаю, что быть в круге — естественно, а вот в школьном классе, или пионерском строю — нет.
Круги были не только в лесу. На сборах, на слётах и соревнованиях, где угодно. Можно было не только присоединиться к Кругу, но и просто встать раскинув руки в стороны. И тогда Круг возникал, начинаясь с тебя.
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»
ДВА ДЕРЕВА
Здесь — Юрина сказка. Мне кажется, что та сила, которая соединяла нас в Круги, действует и в этой сказке.
ДВА ДЕРЕВА
Жил-был Злой Карлик.
Однажды к нему пришёл нищий Старик и попросил поесть.
— Ты очень голоден? — спросил Злой Карлик
— Очень,- сказал Старик,- я съем всё, что ты мне принесёшь.
— Запомни свои слова,- сказал Злой Карлик, пошёл в коровник и вынес Старику кусок сухого навоза.
— Спасибо тебе, добрый человек,- сказал Старик и съел то, что ему принёс Карлик.
— Я не добрый, я — злой! — сказал Карлик.
— Почему? — спросил Старик.
— Я хочу быть победителем. А победить может только Зло, потому что оно сильнее и хитрее.
— Это потому, что ты ни к кому не тянешься и никто не тянется к
тебе.
— Правильно,- согласился Злой Карлик.- Каждый одинок, так было всегда, так будет всегда. Поэтому нужно быть злым. Тогда победишь всех.
— Зачем? — спросил Старик.
— Чтобы иметь всё.
— Я понял тебя,- сказал Старик.- Позволь мне на прощанье сделать тебе маленький подарок.
— Подарок? Это я люблю! — сказал Злой Карлик.
— Вот тебе два семечка. Они ещё не злые и не добрые. Посади их порознь — Конечно, порознь,- сказал Карлик.- Я давно понял, что когда двое собираются вместе — это уже опасно.
Старик ушел, а Злой Карлик посадил семена справа и слева от каменной дорожки, идущей от его дверей.
Прошло время, и выросли два дерева и зацвели: правое дерево — белыми цветами, левое — красными. Как только все цветы распустились, Карлик со злобой и ужасом увидел, что деревья тянутся друг к другу, ближние их ветви растут всё быстрее и вот-вот…
— Ну нет! — закричал Карлик, схватил кривую пилу и спилил все ветки между стволами.
Но тогда деревья стали клониться друг к другу вершинами и почти сомкнулись над дорожкой…
— Ну нет!! — закричал Злой Карлик, схватил топор и принялся рубить сначала правое дерево, потом левое. Никогда ещё он не работал с таким упорством.
Когда осталось лишь два пня, Карлик сел отдышаться между ними, прямо на прохладные камни дорожки.
Вдруг камни тихонько зашевелились, и в щели между ними показался зелёный росток.
— Один? — сказал Карлик.- Расти, чёрт с тобой. Я устал.
Зелёному ростку трудно было пробиваться сквозь камни, но и он стал деревом.
Однажды, проснувшись утром, Злой Карлик увидел, что дерево зацвело.
С криком он схватился за пилу, потом за топор; потом дико захохотал, упал и умер.
А на дереве распускались и белые, и красные цветы.