Мне сейчас кажется, что в горах нашу группу любили все. Иногда эта любовь оборачивалась трагедией для тех, кого эти пастухи пасли.
Почему-то у них считалось обязательным немедленно зарезать барана, как только череда наших красных анараков появлялась на видимом горизонте.
«Детям НУЖНО хорошо кушать»
— вот и весь разговор.
Мы стали прятаться, искать такие проходы по высокогорью, на которых нас не видно. Всё равно — они находили нас на стоянках и приносили свои гостинцы, и готовили тут же «шулЮм» (это густой, вкусный, но очень лёгкий суп, или похлёбка, из молодой баранины с овощами и приправами), шашлыки, прочие яства. Спрятаться от них было невозможно.
Теперь я понимаю, что это были настоящие ковбои. Многому учившие нас, добрые и великодушные. Я с тех пор всегда могу толково наточить ножовку, двуручку после тогдашнего получасового «занятия». И с лошадьми они учили нас обращаться. И дружить с удивительными их помощниками — собаками.
Фото на память.
С пастухами на высокогорных лугах. Начало 80-х.
Собаки встречали нас всегда в конце подъёмов на плато, пересчитывали, обнюхивали и потом передавали друг другу по эстафете — полная охрана от всех и вся была нам обеспечена днём и ночью. А дикого зверья там хватало.
Сейчас на Плато Лагонаки — пусто. Давно ушли стада, разрушены балаганы (коши). Этим летом я был на том самом месте, что на фотографии. Встретил поблизости местных экологов. Они борются за сохранение Лагонак, на плато наступает цивилизация со всеми её…
Но — силы очень неравные.
Это был наш «Затерянный Мир», почти как у Конан-Дойля. Теперь он погибает.
Постоял возле останков этого балагана, нашёл место, где у нас был костёр.